 |
|
Куда смотрит второй глаз камбалы?
|
|
Невское время No 46(1927) 16 июня 1999 г.
Актеров спортивных много. Актеров фактурных, наверное, не меньше. Евгений Сидихин - тот образец редкой мужской породы, где физическая и душевная силы распределены соразмерно. Кино зачастую эксплуатировало его внешние данные, не упуская возможности показать крупным планом роскошную мускулистую спину. И гораздо реже оставляло за его героями право на свой собственный внутренний мир.
На счету Евгения Сидихина полтора десятка фильмов, среди которых: "Дети чугунных богов", "Прорва", "Русский транзит", "Волчья кровь", "Мания Жизели". В прошлом году на экраны вышли два фильма с его участием: "Ретро втроем" Петра Тодоровского и "Мама, не горюй" Максима Пежемского. Своими планами на будущее актер делится неохотно. Во-первых, чтоб не сглазить. А во-вторых, считает, что имеет смысл говорить только о настоящем.
- Евгений, принято считать, что ваш герой ближе мифу, прошлому, а никак не нашему времени. Если представить, что вы сидите за рулем машины времени, то в какой эпохе вам хотелось бы оказаться?
- Машина времени - это ведь не просто куча железа... Все это существует где-то там, внутри нас... В нашем времени можно найти и прошлое, и будущее. Отправляться куда-то - бессмысленно.
- Хотели бы вы сыграть героя Возрождения или античного героя?
- Да, мне это было бы интересно. Я много занимался историей Возрождения. Это коварный период в жизни человечества. Много фальши, очень много выдумок, которыми мы по сей день дорожим и считаем чем-то романтическим. Мне было бы интересно понять такого человека - итальянца, изобретателя, погрузиться в обстоятельства его жизни.
- Это был бы человек искусства или обычный итальянец-горожанин?
- Я думаю, это был бы человек, обращенный мыслями к духовной стороне человечества.
- Например, Джордано Бруно...
- Почему непременно Джордано Бруно? Мне было бы интереснее сыграть Георгия VII Гильдебрандта. Он мне представляется очень мощным философом.
- В последнее время вы все чаще играете героев комических. Вам близка комедия как жанр?
- Я просто чувствую разницу между разными жанрами. Что ближе мне? Я думаю, что романтическое повествование. Комедия - это трудный жанр, и им владеют по-настоящему большие профессионалы. Я пока еще не считаю себя таким. Я только могу сказать, что пробую себя в предлагаемых обстоятельствах.
- Насколько отличаются предлагаемые обстоятельства в театре от предлагаемых обстоятельств в кино?
- Театр требует атмосферы игры, когда на сцене стоят как минимум два актера и между их персонажами существует конфликт, который должен разрешиться сей же час, прямо на глазах у зрителя. В кино конфликт часто выносится за рамки общения человека или сам человек являет собой такой конфликт. Кино и театр немножко разные вещи, и каждая из них по-своему замечательна. Что из них ближе и интереснее - сказать трудно. Я люблю и театр, и кино. И пытаюсь сохранить этот баланс. Пока его удается удержать, но мне самому кажется слишком легковесным мое отношение и к тому, и к другому. Когда занимаешься только кино, равновесие нарушается, чаша перевешивает, и отношение к театру повисает где-то в воздухе. И наоборот.
- В театре, кроме Макдуфа, у вас нет ролей?
- У меня была работа. Репетиционная. Басманов в "Борисе Годунове". Но она не состоялась. Не по моей вине.
- Актеры уходят в режиссеры, в продюсеры, потому что ощущают свою невостребованность?
- Думаю, да. У меня был режиссерский эксперимент за границей. Я помогал режиссеру делать раскадровку, объяснял французской актрисе, что она должна чувствовать и как себя вести в кадре. Это всего лишь частный случай, но мне это очень понравилось. Тем более что мне позволено было осуществлять свои идеи. На Западе опираешься на традиции. Люди умеют работать. Они действительно - профессионалы, для них работа - это их жизнь. У нас же зачастую само понятие работы подменяется банкетами, выпивонами... Меня поражает гениальный эпизод у Тарковского в "Андрее Рублеве", когда отливают колокол. Снять фильм здесь, в России - то же, что отлить такой колокол. Но чтобы "зазвучал" фильм, надо много чего угадать. Кино - вещь современная, поэтому здесь очень важно угадать свое время.
- Как вам работалось в "Прорве" с иностранной актрисой?
- Уте Лемпер - прекрасная актриса, суперпрофессионал. Она сумела так здорово построить наши отношения, что находиться с ней в кадре, что-то разбирать было просто приятно. В первый же день, точнее, в ночь мы снимали наш с ней эпизод на Киевском вокзале, а потом она заснула на моем плече. Она действительно знаменитость: в Париже я видел плакаты с ее изображением. На съемках она вела себя просто и открыто, значит - настоящая звезда.
- Среди наших актрис есть такие, с которыми бы вам хотелось снова встретиться на съемочной площадке?
- Честно говоря, я со многими хотел бы встретиться... Мне на съемках никто не испортил настроения, будь то актер или актриса. Лена Яковлева не менее талантлива, чем Уте Лемпер, только она российская звезда. С талантливым человеком работать всегда легче.
В фильме Петра Тодоровского "Ретро втроем" Евгений Сидихин сыграл мужа, оказавшегося в ситуации любовного треугольника. Это римейк фильма Абрама Роома "Третья Мещанская" 1927 года. Но "Ретро..." - скорее самостоятельное произведение, лишь отчасти навеянное мотивами немого фильма Роома. К вопросу о том, каким получился фильм - "мужским" или "женским", актер отнесся достаточно скептически: - После премьеры я то и дело вспоминал одно лицо. И скажу честно, лицо это было не женское. Это было лицо Петра Ефимовича Тодоровского. Этот пожилой человек на самом деле молод, хулиганист, азартен, тонок, лиричен, нежен. Какой фильм получится - зависит от личностных качеств режиссера.
- Вы видели фильм Роома?
- Как-то все не получалось, только ближе к концу съемок удалось посмотреть отрывок из "Третьей Мещанской". Я посмотрел и понял, что идея картины, что мы снимаем, не нова, но на римейк-фильм она совершенно не тянет. Я вот думаю - что может сейчас привлечь зрителя? Нечто круто-детективно-мафиозноровавое? Или романтическая сказка, в которую поверил бы зритель? Тодоровский, к счастью, снял фильм, который очень светел. Например, можно было такую чернуху закрутить о том, как мой герой расстраивается, как распадается семья. Но этого не произошло.
- Ваши герои - сильные люди. Как по-вашему, что такое слабость?
- Я думаю, что каждому из моих героев в момент слабости хочется почувствовать рядом дружеское плечо. Не столько для того, чтобы можно было опереться на него, сколько для того, чтобы появились силы поддержать другого. Энергия удваивается, когда ты ответственнен за того, с кем идешь. А слабость в одной грани становится силой в другой. Жизнь наша настолько многогранна, разнообразна, что говорить о каком-то одном ее проявлении - значит ничего не сказать.
Если бы мне дали машину времени, как у Герберта Уэллса, я бы никуда не поехал. Потому что я живу в своем времени. Я здесь рожден и у меня тут слишком много обязательств. Мне очень нравится эпизод в фильме Кустурицы "Сны Аризоны", когда два эскимоса поймали камбалу и разглядывали ее глаза. Один глаз рыбы смотрит в одну сторону, второй - в другую. Чем старше становится человек, если он действительно пытается разобраться в жизни, тем чаще его интересует та, другая сторона, куда смотрит, скажем условно, второй глаз камбалы. И тем меньше его устраивает то, что видит ее первый глаз...
Беседу вела Маргарита КАПРЕЛОВА
|
|
|
|
|
